Афанасий Андреевич Сайко родился в 1887 году в селе Даничево Ровенского уезда Волынской губернии в многодетной семье военного в отставке. Мать Афанасия умерла, когда мальчику было 12 лет, а отец трагически погиб в 1914 году.

Афанасий успешно закончил школу воспитанников солдатских детей Уланского Его Императорского Величества полка в Варшаве и Варшавскую консерваторию. Ему довелось принимать участие в военных действиях, с 1910 года он служил стражником при канцелярии исправника в г. Луцке, а с 1912 года работал в различных нотариальных конторах.

После Октябрьского переворота Афанасий вернулся на родину, где некоторое время работал в колонии "Коловерть-3" (с. Даничево). В 1919 году он был арестован и отправлен по этапу в г. Орел в концлагерь №1. С 1921 года (после освобождения), мученик за веру начал юродствовать. Первое время он жил на колокольне Богоявленского храма в Орле, позже священник Орловского Введенского женского монастыря отец Всеволод (Ковригин) уговорил одинокую верующую женщину принять блаженного в свой дом. (В 1924 году, после тяжёлой болезни Афанасий был тайно пострижен в монахи.)

По свидетельству современников он был высокий, стройный и плечистый, лицо светлое, с черной окладистой бородой и большими серыми глазами. Ходил он чаще всего босиком. Штаны носил из домотканого полотна, рубаху - навыпуск, на шее - полотенце завязанное узлом, поверх одежды - нательный крест.

Блаженный Афанасий любил поднимать с земли спички, камешки, обрывки газет, позже раздавал их людям, приговаривая: "Ищите родственность между предметами, привыкайте решать задачи". В скором времени люди стали догадываться, что прозорливец предупреждает их, таким образом, о грядущих событиях, предсказывает судьбу.

Так однажды он предсказал двум студенткам как сложится их судьба после учёбы, где будут работать, какая у них будет зарплата. После того как предсказание сбылось, девушки сами искали встречи с блаженным. Во второй раз одна из них, Анна, узнала имя своего сужденного (Иван), и даже название улицы, где молодым предстоит жить, запомнила она и то, что прозорливец упомянул что-то о девочке и мальчике. В 1932 году девушка вышла замуж за Ивана и поселилась в его маленьком домике в том месте, где предсказал блаженный, из 4-х детей у нее выжили лишь двое - мальчик и девочка. Спустя пятьдесят лет дочь Анны расскажет об удивительном старце, которого довелось однажды встретить и ей: " У него было сияющее лицо и необыкновенно живые глаза, выражавшие радость, участие и большое внимание к тому, на кого смотрел. Никогда и ни у кого больше я не видела таких замечательных глаз!"

Вскоре о прозорливом старце заговорил весь город. Страждущие приходили к нему за утешением, обращались за мудрым советом и монахини. Блаженный старец Афанасий всех утешал: "Молитесь и вам дастся".

Верующие люди приглашали его в свои дома, кормили, дарили одежду. По свидетельству современников, блаженный старец часто "опережая вопрос, читая мысли, сам давал ответ". В апреле 1931 года на третий день Пасхальной седмицы блаженный Афанасий отправился в деревню Лукьяновку (30 км от Орла). Здесь в деревенском храме он читал Евангелие и Псалтирь, пел в церковном хоре. По вечерам в доме, где остановился блаженный, собирались люди. Когда о прозорливом старце узнали в ОГПУ, было принято решение срочно арестовать "опасного агитатора", как участника "церковно-монархической контрреволюционной группировки". Однако в октябре 1931 года блаженного Афанасия оправдали. (Следует отметить, что в 1994 году по запросу общины Свято-Троицкой церкви Орловского Успенского монастыря, Афанасий Андреевич Сайко был реабилитирован по делу 1931 года.)

В 1932 году "врага народа" определили в психиатрическую больницу. По свидетельству современников весь персонал больницы любил старца, а жители города ежедневно приносили ему продукты, искали встречи с ним, просили его молитв. В начале 1942 года его приютила духовная дочь Ольга.

Во время войны верующие спрашивали старца, когда долго не было писем от родных, как молится о ближних: " О здравии или за упокой?" Из воспоминаний Анастасии Александровны: " Соседке моей - Марфуше - долго не было писем от сына... Нашла блаженного в Афанасьевской церкви. Видит, люди к нему бегут, спрашивают. Ну и она, когда подошел черед, спросила: "Как мне сына поминать? Живой ли он?" А сама глаз со старца не спускает, волнуется - вдруг скажет "за упокой". А он ее по плечу похлопал и говорит: "Вон, смотри, мама идет с сумкой. Быстро, быстро, быстро! Адрес? Где живешь? Номер дома? Иди, иди скорей, вон мама с сумкой пошла!" И убежал от нее... Пришла она на свою улицу, а там бегает дочка ее младшая... кричит: "Мамка, мамка! Почтальонша от Васи перевод принесла"... Тут она все поняла: мама с сумкой - ведь это же почтальон! Прибежала она домой, а на столе перевод лежит на 400 рублей, а на обратной стороне несколько слов от сына: "Мама, лежу в госпитале, поправляюсь. Скоро приеду. Твой Василий"".

Другой женщине на вопрос: "Вернется мой сын или он погиб на фронте?" - блаженный Афанасий ответил, указывая на идущего вдалеке военного на костыля: "Вон, вон, вон идет!" Через месяц её сын вернулся из госпиталя без обеих ног.

Раба Божия Александра Секретарева рассказала, что во время Великой Отечественной войны блаженный Афанасий забежал в один дом и заставил проживающих там людей бежать за ним, вскоре на этом месте разорвалась бомба, лишь благодаря старцу люди, покинувшие дом, остались живы.

В апреле 1948 года власти вновь определили старца в Орловскую психиатрическую больницу. Верующие приходили на территорию больницы, некоторые даже ночевали там, многим хотелось передать продукты блаженному старцу, записочку с просьбой помолиться за них. В октябре 1950 года старца Афанасия перевели в психиатрическую больницу г. Воронежа (подальше от его орловских почитателей). Духовная дочь старца Ангелина Васильевна Дмитриевская последовала за ним в Воронеж, там обратилась к врачам с просьбой "поступить по совести". В ноябре 1950 года блаженного Афанасия выписали на попечение "дочери". Однако власти боялись "влияния старца на верующих", в сентябре 1951 года его перевели в Томскую психиатрическую больницу. На этот раз старца освободили под расписку лишь в 1955 году. (В 1995 году "Независимая психиатрическая ассоциация" дала заключение, что "А. А. Сайко в нахождении в больнице не нуждался… Для длительной изоляции в стационаре, запрета на посещения и получение передач медицинских показаний не было".)

Ангелина Васильевна не оставляла блаженного Афанасия до последнего его часа, разделяя с ним все тяготы и невзгоды. Духовная дочь, с трудом добившаяся опекунства над старцем, купила для него маленький домик, на станции Снежетьская Брянской области. (Старцу не разрешили жить в областном центре.)

Однажды автобус, в котором ехал Афанасий, перевернулся, началась паника, блаженный всех успокоил: "Все будут живы и не травмированы". Так и случилось. После этого случая многие стали обращаться к прозорливому старцу за помощью, по его молитвам верующие исцелялись. Однажды к старцу привели немого от рождения мальчика, блаженный Афанасий уверенно сказал: "Будет говорить!" Трижды приезжала мать с сыном к блаженному старцу, вскоре мальчик заговорил.

Архимандриту Трифону (Новикову) в юности старец предсказал: "Храм - твоя невеста!", при этом назвал имя, которое он получит при постриге. Молодой человек тогда не придал большого значения словам старца, однако, после армии, он пошел учиться в духовную семинарию, позже принимая постриг, услышал новое имя и вспомнил пророческие слова старца.

По свидетельству женщины, посетившей блаженного старца Афанасия за месяц до его кончины, он сказал, что "скоро будет жить в Орле на Крестительском кладбище со своим другом". 5 мая 1967 года старец скончался. Похоронили блаженного старца в Орле на Крестительском кладбище недалеко от церкви в могиле юродивого Христа ради Павла Павловича Кадило-Крестовского.

ссылка на фильм - https://www.youtube.com/watch?v=qcfPB1hDYZw&fbclid=IwAR03Ub_-rbWcVmXeUBg0_a_V6nJzRcqtj4wHbD6caRyljYc3VR1FnbVKKVc

Священномученик Иоанн Львович Панков родился 7 (19) сентября 1872 г. в с. Бойтичи Брянского уезда Орловской губернии (ныне Байтичи Жирятинского района Брянской области) в семье псаломщика местной Михаило-Архангельской церкви Льва Панкова. После окончания в г. Карачев учительской семинарии служил учителем в г. Ливны Орловской губернии с 1892 г. по 1909 г. Там же родились и учились его сыновья будущие мученики Николай (11 (23) сентября 1897 г.р., в реальном училище) и Петр (7 (19) июня 1900 г.р., в духовном училище).

Иван Львович Панков окончил пастырские курсы, проходившие под руководством сщмч. прот. И. Восторгова в Москве, и 21 марта 1910 г. там же был рукоположен к новооткрытому храму (молитвенному дому) с. Коржункуль (Ладыженское) Атбасарского уезда Акмолинской области, где служил по январь 1915 г. По сведениям "Справочной книги Омской епархии" за 1914 год, жил священник в саманном доме, нанимаемом за свой счет у крестьян, дом топил кизяком, а воду, низкого качества, брал в местном озере. Прихожане были усердные, но бедные: "в материальном отношении причту в этом приходе живется очень трудно" (с. 331). В Ладыженском о. Иоанн был законоучителем и заведующим в церковно-приходской школе. К концу своего служения в Атбасарском благочинии о. Иоанн был вдов.

В 1915 г. о. Иоанн перешел служить в Троицкую ц. в с. Усть-Нугрь Кривцовской вол. Болховского у. Орловской губернии. В с. Усть-Нугрь находилась церковно-приходская школа, открытая в  1897 г. на средства Введенской Оптиной пустыни и известной благотворительницы Кривцовской помещицы Марии Александровны Лавровой, вдовы героя русско-турецкой войны ген.-майора Вас. Ник. Лаврова. О. Иоанн также был законоучителем в начальных училищах в соседних дер. Курасово и Толкачево, состоял членом-соревнователем Орловского Православного Петропавловского братства. Ко дню св. Пасхи 1917 г. о. Иоанн был награжден набедренником.

В полуверсте от Троицкой ц. находилась водяная мельница, принадлежавшая Оптиной пустыни. При захвате власти безбожниками мельница была реквизирована Кривцовским волостным комитетом, и заведовать ею был поставлен солдат Тихон Кутузов, брат болховского комиссара юстиции. Кутузов своим кощунственным поведением и преследованиями свящ. Иоанна Панкова сразу же обозначил свое отношение к церкви; создалось впечатление, что он может священника убить, и о. Иоанн обратился к крестьянам, чтобы в случае нападения они защитили его.

В Великую Субботу 1918 г. пьяный и вооруженный Кутузов посетил псаломщика и учителя, а затем направился к дому о. Иоанна, который, увидев вооруженного Кутузова, велел звонить в набат. Оказалось, что Тихон пришел перед Пасхой просить прощение за свои безобразия.

Крестьяне, возмущенные захватом Кутузовым мельницы, в первый день Пасхи, 22 апреля, явились на мельницу, чтобы выселить его, а в случае сопротивления арестовать. Кутузов не пожелал уходить и несколько раз выстрелил в толпу из винтовки, убив двух крестьян и одного ранив. Разъяренная толпа набросилась на Кутузова и он был убит. 26 апреля в село прибыл карательный отряд из семи-десяти красноармейцев. О. Иоанна обвинили в подстрекательстве к мятежу, он был исколот штыками и расстрелян. Вместе с ним были убиты его сыновья: старший – Николай, офицер и Петр, учащийся 2-го курса Орловской ДС, а также зашедшие в дом священника жители дер. Курасово Василий Григорьевич Гудков, 52 лет и Петр Григорьевич Коняхин, 21 года. Имущество священника было разграблено, над церковной дарохранительницей красноармейцы совершили кощунство.

Свящ. Иоанн Панков и его сыновья Николай и Петр  были отпеты 28 апреля и похоронены на приходском кладбище неподалеку от храма в с. Усть-Нугрь.

Прославлены юбилейным Архиерейским Собором РПЦ 2000 г.

Преподобный Нектарий (в миру Николай Васильевич Тихонов) родился в 1853 году в городе Ельце Орловской губернии в бедной семье Василия и Елены Тихоновых. Отец его был рабочим на мельнице и умер, когда сыну было всего семь лет. Перед кончиной он благословил сына иконой Святителя Николая, поручая его попечительству своё чадо. С этой иконой старец не расставался всю жизнь.

Позднее преподобный Нектарий рассказы о своём детстве часто начинал словами: «Было это в младенчестве моём, когда жил я с маменькой. Двое нас было на белом свете, да ещё кот жил с нами. Мы низкого были звания и притом бедные. Кому нужны такие?» С матерью у Николая были самые теплые и сердечные отношения. Она больше действовала кротостью и умела тронуть его сердце. Но и мать его умерла рано. Остался мальчик круглым сиротой. С 11 лет он стал работать в лавке богатого купца. Был Николай трудолюбив и к 17 годам дослужился до младшего приказчика.

Когда юноше исполнилось двадцать лет, старший приказчик задумал женить его на своей дочери. В то время в Ельце жила почти столетняя схимница, старица Феоктиста, духовная дочь святителя Тихона Задонского. Хозяин отправил к ней юношу за благословением на брак. А схимница благословила его пойти в Оптину к старцу Илариону. Хозяин отпустил юношу в Оптину, и Николай отправился в путь.

14 марта 1887 года он был пострижен в мантию, 19 января 1894 года был посвящен в иеродиакона, а еще через четыре года был рукоположен Калужским архиереем в иеромонаха. Было ему тогда тридцать четыре года. В 1912 году оптинская братия избрала его в старцы.

После закрытия монастыря в Вербное воскресенье 1923 года преподобного Нектария арестовали.

По выходе из тюрьмы власти потребовали, чтобы отец Нектарй покинул Калужскую область. Старец жил в селе Холмищи Брянской области у одного крестьянина, родственника духовного сына батюшки.

С 1927 года Старец стал серьёзно недомогать, силы его угасали.  К нему приезжал отец Сергий Мечев, он причастил Старца. 29 апреля 1928 года  преподобный Нектарий скончался в эту же ночь. 

После возрождения Оптиной пустыни, 3/16 июля 1989 года, в день памяти митрополита Московского Филиппа, состоялось обретение мощей преподобного Нектария. в августе 2000 года – Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви прославлен для общецерковного почитания. 

Ар­хи­манд­рит Ма­ка­рий (в ми­ру Ми­ха­ил Яко­вле­вич Глу­ха­рев) был пер­вым мис­си­о­не­ром Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви в Гор­ном Ал­тае (ныне Рес­пуб­ли­ка Ал­тай).
Ми­ха­ил Глу­ха­рев ро­дил­ся 8 но­яб­ря 1792 го­да в се­мье свя­щен­ни­ка со­бор­ной церк­ви Вве­де­ния во храм Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы г. Вязь­мы Смо­лен­ской гу­бер­нии.  опре­де­ли­ли в тре­тий класс ду­хов­но­го учи­ли­ща при Пред­те­чен­ском мо­на­сты­ре г. Вязь­мы.
За от­лич­ные успе­хи Ми­ха­ил Глу­ха­рев из Вя­зем­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща был пе­ре­ве­ден в Смо­лен­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию, по­сле успеш­но­го окон­ча­ния ко­то­рой в 1813 г. опре­де­лен учи­те­лем в Смо­лен­ское ду­хов­ное учи­ли­ще. Через год его как луч­ше­го вос­пи­тан­ни­ка се­ми­на­рии на­пра­ви­ли в толь­ко что от­крыв­шу­ю­ся Санкт-Пе­тер­бург­скую ду­хов­ную ака­де­мию, рек­то­ром ко­то­рой был свя­ти­тель Фила­рет (Дроз­дов).
На 27 го­ду жиз­ни – 24 июня 1818 г. у Ми­ха­и­ла Глу­ха­ре­ва про­изо­шло со­бы­тие, ко­то­рое рез­ко из­ме­ни­ло всю его даль­ней­шую жизнь. Он был по­стри­жен в мо­на­ше­ство в до­мо­вой ар­хи­ерей­ской церк­ви, по­лу­чив имя Ма­ка­рия, 25 июня 1818 го­да он был ру­ко­по­ло­жен в иеро­ди­а­ко­ны, а еще через три дня – 28 июня – в иеро­мо­на­хи. В 1821 г. отец Ма­ка­рий был воз­ве­ден в сан игу­ме­на, за­тем ар­хи­манд­ри­та и по­лу­чил в управ­ле­ние Ко­стром­ской Бо­го­яв­лен­ский мо­на­стырь. Но уже в кон­це 1825 г. был уво­лен на по­кой в Ки­ев­скую Лав­ру с ма­ги­стер­ским окла­дом. К это­му вре­ме­ни здо­ро­вье от­ца ар­хи­манд­ри­та бы­ло так по­до­рва­но, что он не мог про­дол­жать де­я­тель­ность на сво­ем преж­нем по­при­ще. В 1826 г. он пе­ре­во­дит­ся в Глин­скую Бо­го­ро­диц­кую пу­стынь, что в Кур­ской епар­хии.

пе­ре­во­дил Биб­лию с ев­рей­ско­го язы­ка на рус­ский. Оп­тин­ский ста­рец иеро­мо­нах Ма­ка­рий (Ива­нов) пи­сал свя­ти­те­лю Иг­на­тию (Брян­ча­ни­но­ву), то­гда еще ар­хи­манд­ри­ту, что, на­хо­дясь «в Глин­ской пу­сты­ни на уеди­не­нии, ар­хи­манд­рит Ма­ка­рий (Глу­ха­рев) пе­ре­во­дил «Ле­стви­цу» на рус­ский язык: на­ме­ре­ние его бы­ло из­дать оную». Од­новре­мен­но он срав­ни­вал уже су­ще­ству­ю­щие пе­ре­во­ды «Ле­стви­цы». Луч­шим о. Ма­ка­рий при­знал пе­ре­вод стар­ца Па­и­сия. В Глин­ской пу­сты­ни ар­хи­манд­рит Ма­ка­рий пе­ре­вел на рус­ский язык так­же бе­се­ды св. Гри­го­рия Двое­сло­ва и «Ис­по­ведь» бла­жен­но­го Ав­гу­сти­на. 

ар­хи­манд­рит Ма­ка­рий по­дал про­ше­ние в Св. Си­нод о же­ла­нии быть мис­си­о­не­ром на Ал­тае, об­ра­щать в пра­во­сла­вие жи­ву­щие там тюрк­ские на­ро­ды. Как Си­нод, так и свет­ские вла­сти удо­вле­тво­ри­ли эту прось­бу и 27 мая 1829 г. пред­пи­са­ли о. Ма­ка­рию ехать мис­си­о­не­ром в Си­бирь.

В 1844 г. ар­хи­манд­рит Ма­ка­рий был уво­лен из мис­сии и опре­де­лен на­сто­я­те­лем Бол­хов­ско­го Тро­иц­ко­го Оп­ти­на мо­на­сты­ря, ку­да и от­был 4 июля.

По приезде в монастырь оправдалось мнение, не раз уже им высказанное, о том, что православные нуждаются в проповеди не меньше язычников, магометан или евреев. 

«Никогда еще богомольцы не стремились в таком множестве в Болховский монастырь, – рассказывал летописец города Болхова Г. М. Пясецкий, – как это было при архимандрите Макарии; кроме святыни самого монастыря сюда привлекало многих желание видеть отца Макария, принять от него благословение, получить мудрый совет или утешение в скорби, и особенно послушать его проповеднического слова, которым он то потрясал душу грешника до глубокого раскаяния, то возгревал в ожесточенном сердце сладкую божественную любовь, то возжигал в отчаянном луч надежды».

О первой встрече прп. Макария в Болхове писал в своих воспоминаниях и орловский прот. Евфимий Остромысленский.

Познакомившись с болховчанами, прп. Макарий увидел, что их невежество и темнота часто сочетаются с богобоязненностью и боголюбием, выражающимися прежде всего в усердии к строительству и благоукрашению храмов Божиих. 

В. Карпов в своем рассказе о прп. Макарии приводит первое впечатление о нем горожан.

Просвещение горожан в Болхове прп. Макарий начал, как и на Алтае, с детей. Он зазывал мальчиков и девочек в свои покои, учил их грамоте, молитвам, Символу веры, пел с ними краткие молитвословия.

По свидетельству многих очевидцев, стены комнаты, где шли занятия, были увешаны библейскими текстами на листках картона и небольшими картинами со священными изображениями. 

Следом за детьми стали приходить к прп. Макарию и родители – за советами и поучениями. 

Скон­чал­ся пре­по­доб­ный 18 мая (по ст. сти­лю) 1847 го­да в Бол­хов­ском мо­на­сты­ре. Был по­хо­ро­нен в мо­на­стыр­ском со­бор­ном хра­ме по пра­вую сто­ро­ну ал­та­ря. На ме­сте его по­гре­бе­ния бы­ли уста­нов­ле­ны два при­де­ла — Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва и Вос­кре­се­ния Пра­вед­но­го Ла­за­ря.
В 1983 го­ду пре­по­доб­ный Ма­ка­рий при­чис­лен к ли­ку свя­тых.

Подробнее об орловском периоде - книга Андрея Ефимова Мысли преподобного Макария (Глухарёва) об улучшении воспитания в духовном звании.

Святи­тель Ин­но­кен­тий, ар­хи­епи­скоп Хер­сон­ский и Та­ври­че­ский (в ми­ру Иван Алек­се­е­вич Бо­ри­сов) ро­дил­ся 15 де­каб­ря 1800 го­да в го­ро­де Ель­це Ор­лов­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Успен­ской церк­ви Алек­сия Бо­ри­со­ва.е­ли прео­свя­щен­но­го Ин­но­кен­тия бы­ли лю­ди про­стые, доб­рой жиз­ни. Отец Алек­сей Бо­ри­сов по­лу­чил до­маш­нее об­ра­зо­ва­ние. Из низ­ших сте­пе­ней кли­ра он до­слу­жил­ся до свя­щен­ни­ка и ста­рал­ся в ча­стых про­по­ве­дях до­не­сти до при­хо­жан сло­ва от­цев и учи­те­лей Церк­ви.

Мать прео­свя­щен­но­го Ин­но­кен­тия Аки­ли­на бы­ла жен­щи­на негра­мот­ная, но ум­ная и на­бож­ная. Крест и мо­лит­ва бы­ли глав­ным ос­но­ва­ни­ем всей её жиз­ни, всех её мыс­лей, дей­ствий и по­ступ­ков. У неё бы­ла своя до­маш­няя ап­те­ка, со­сто­яв­шая из раз­ных трав и цве­тов, рос­но­го ла­да­на, бла­го­сло­вен­ных хле­бов, еле­ев от чу­до­твор­ных икон, Бо­го­ро­дич­ных просфор и по­доб­ных сим свя­щен­ных пред­ме­тов. Ими она вра­че­ва­ла се­бя и сво­их де­тей. В ро­ди­тель­ском до­ме Иван изу­чил сла­вян­скую аз­бу­ку, Ча­со­слов и Псал­тирь и на­учил­ся пись­му.

В 1819 го­ду Иван Бо­ри­сов окон­чил курс се­ми­нар­ско­го уче­ния с от­лич­ным успе­хом и по­сту­пил в Ки­ев­скую ду­хов­ную ака­де­мию.

 1823 го­ду 23-лет­ний Иван Алек­се­е­вич окон­чил пол­ный курс ака­де­ми­че­ско­го уче­ния пер­вым ма­ги­стром и был опре­де­лён в Санкт-Пе­тер­бург­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию на долж­ность ин­спек­то­ра и про­фес­со­ра цер­ков­ной ис­то­рии, но не про­шло и трёх ме­ся­цев, как он за­нял и долж­ность рек­то­ра Санкт-Пе­тер­бург­ско­го Алек­сан­дро-Нев­ско­го ду­хов­но­го учи­ли­ща. Здесь же он при­нял по­стри­же­ние в мо­на­ше­ство с име­нем Ин­но­кен­тий и был ру­ко­по­ло­жен в иеро­мо­на­ха. В де­каб­ре 1824 го­да отец Ин­но­кен­тий на­зна­ча­ет­ся ба­ка­лав­ром бо­го­слов­ских на­ук в Санкт-Пе­тер­бург­ской ду­хов­ной ака­де­мии, а через несколь­ко ме­ся­цев – её ин­спек­то­ром и экс­тра­ор­ди­нар­ным про­фес­со­ром. В мар­те 1826 го­да он воз­во­дит­ся в сан ар­хи­манд­ри­та.

Осо­бую сла­ву от­ца Ин­но­кен­тия со­став­ля­ет необык­но­вен­ный про­по­вед­ни­че­ский та­лант. Впо­след­ствии вла­ды­ку Ин­но­кен­тия на­зо­вут «Рус­ским Зла­то­устом».

В 1836 го­ду 21 но­яб­ря со­сто­я­лась хи­ро­то­ния ар­хи­манд­ри­та Ин­но­кен­тия во епи­ско­па Чи­ги­рин­ско­го.

В мар­те 1840 го­да он на­зна­ча­ет­ся на ка­фед­ру епи­ско­па Во­ло­год­ской епар­хии. Здесь он оста­вал­ся 9 ме­ся­цев и за­тем был пе­ре­ме­щён в Харь­ков­скую епар­хию. Слу­же­ние его в Харь­ко­ве про­дол­жа­лось око­ло се­ми лет. 

В 1845 го­ду Вла­ды­ка воз­во­дит­ся в сан ар­хи­епи­ско­па. И через 3 го­да на­зна­ча­ет­ся в Хер­со­но-Та­ври­че­скую епар­хию, где раз­но­пле­мен­ная пра­во­слав­ная паства непре­стан­но под­вер­га­лась тле­твор­но­му вли­я­нию та­тар, ев­ре­ев и немец­ких ко­ло­ни­стов.

Вос­ста­но­вить в Кры­му древ­ние хри­сти­ан­ские па­мят­ни­ки, раз­ру­шен­ные та­та­ра­ми, и ос­но­вать свой «Рус­ский Афон».

Ве­ли­чие ду­ха свя­ти­те­ля Ин­но­кен­тия об­на­ру­жи­лось и в по­се­ще­нии им стра­даль­цев-во­и­нов в ла­за­ре­тах, где сви­реп­ство­вал за­ра­зи­тель­ный тиф 

В ко­ро­на­цию им­пе­ра­то­ра Алек­сандра II ар­хи­епи­скоп Ин­но­кен­тий на­зна­чен был чле­ном Свя­тей­ше­го Си­но­да.

Вла­ды­ка за­бо­лел, на­хо­дясь в Се­ва­сто­по­ле во вре­мя бит­вы рус­ских войск с непри­я­те­лем, и на об­рат­ном пу­ти в Одес­су скон­чал­ся в Хер­соне 25 мая 1857 го­да в свет­лый празд­ник Жи­во­на­чаль­ной Тро­и­цы.

Ка­но­ни­зо­ван Рус­ской Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью в 1997 го­ду.

В ми­ру Ка­тар­гин Афа­на­сий Ти­хо­но­вич. Ро­дил­ся в 1865 го­ду в Ма­ло­ар­хан­гель­ском уез­де Ор­лов­ской гу­бер­нии в боль­шой кре­стьян­ской се­мье, несколь­ко его се­стер бы­ли мо­на­хи­ня­ми в Елец­ком Зна­мен­ском мо­на­сты­ре. По­лу­чил об­ра­зо­ва­ние в на­чаль­ном учи­ли­ще.

В 1889 г. по­сту­пил в Ва­ла­ам­ский мо­на­стырь. Еще бу­дучи по­слуш­ни­ком, стал из­ве­стен стро­гой по­движ­ни­че­ской жиз­нью.

В но­яб­ре 1893 г. по­стри­жен в мо­на­ше­ство с име­нем Аре­фа и пе­ре­ве­ден в Вер­хо­тур­ский Ни­коль­ский мо­на­стырь вме­сте с иеро­мо­на­хом Иовом, на­зна­чен­ным ту­да на­сто­я­те­лем. В де­каб­ре 1893 г. в Ека­те­рин­бур­ге был ру­ко­по­ло­жен во иеро­ди­а­ко­на, в ок­тяб­ре 1898 г. – во иеро­мо­на­ха. Нес по­слу­ша­ние свеч­ни­ка и за­ве­до­вал мо­на­стыр­ской биб­лио­те­кой. Бла­го­че­сти­ем и рев­но­стью к мо­на­ше­ско­му де­ла­нию за­во­е­вал лю­бовь бра­тии.

По­сле то­го как ар­хи­манд­рит Иов ушел на по­кой в Ва­ла­ам­ский мо­на­стырь, о. Аре­фа был из­бран на­сто­я­те­лем, 6 мая 1900 г. воз­ве­ден в сан ар­хи­манд­ри­та.

Стро­гое со­блю­де­ние уста­ва и стар­че­ство бы­ли ос­но­вой ду­хов­ной жиз­ни мо­на­сты­ря. По рас­по­ря­же­нию на­сто­я­те­ля на пись­ма, по­сту­пав­шие в оби­тель со всех кон­цов Рос­сии с прось­бой мо­литв, обя­за­тель­но от­ве­ча­ли, ча­сто это де­лал сам прп. Аре­фа.

Во вре­мя его на­сто­я­тель­ства бы­ли по­стро­е­ны 2 ка­мен­ных жи­лых зда­ния, мно­го хо­зяй­ствен­ных по­стро­ек, ка­мен­ная сте­на, го­сти­ни­цы для па­лом­ни­ков, на­ча­та по­строй­ка ка­мен­но­го зда­ния цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы для де­тей бед­ней­ших ро­ди­те­лей и шко­лы для глу­хо­не­мых де­тей. Зна­чи­тель­но рас­ши­ри­лась книж­ная и икон­ная тор­гов­ля.

Он сле­дил за пре­по­да­ва­ни­ем в шко­ле, осо­бен­но За­ко­на Бо­жия, боль­шое вни­ма­ние уде­лял мо­на­стыр­ской биб­лио­те­ке; ар­хив мо­на­сты­ря, в ко­то­ром хра­ни­лись де­ла с 1762 г., был при­ве­ден в по­ря­док.

Скон­чал­ся 15 мая 1903 го­да в воз­расте 38 лет, в пол­ном со­зна­нии, пе­ре­кре­стив­шись и сло­жив кре­сто­об­раз­но ру­ки. Свою кон­чи­ну он пред­ска­зал за несколь­ко дней. По­гре­бен на брат­ском клад­би­ще Вер­хо­тур­ско­го мо­на­сты­ря. Мест­ная ка­но­ни­за­ция Аре­фы Вер­хо­тур­ско­го в Со­бо­ре Си­бир­ских свя­тых со­сто­я­лась в 1984 г. В 1994 г. в воз­рож­ден­ной Вер­хо­тур­ской оби­те­ли бы­ли об­ре­те­ны мо­щи пре­по­доб­но­го.

Священномученик Иувеналий, архиепископ Рязанский и Шацкий (в миру Евгений Александрович Масловский) родился 15 января 1878 года в городе Ливны Орловской губернии в благочестивой дворянской семье Александра Масловского и его жены Анны.

Уже во время учебы в Ливенской гимназии Евгений отличался от сверстников смирением и благочестием.

В 1899 году поступил в Казанскую Духовную академию.

В Казани Евгений Масловский познакомился со старцем схиархимандритом Гавриилом (Зыряновым), наместником Седмиезерной пустыни, который стал его духовным отцом и наставником, 10 февраля 1901 года второкурсник Евгений Масловский принял монашеский постриг и был наречен Иувеналием, в честь святителя Иувеналия, Патриарха Иерусалимского (память 2/15 июля).

25 февраля того же года монах Иувеналий был рукоположен во иеродиакона, а 31 июня 1902 года архиепископом Казанским и Свияжским Димитрием (Самбикиным) — во иеромонаха.

В 1903 году иеромонах Иувеналий закончил Академию со степенью кандидата богословия и правом преподавать в семинарии, но на преподавательское поприще ему суждено было вступить лишь после годичного служения в Урмийской Православной Миссии в Персии (г. Урмия).

С 1904 по 1906 г. иеромонах Иувеналий преподавал гомилетику в Псковской духовной семинарии.

В апреле 1906 г. ему определено временно исполнять обязанности настоятеля Спасо-Великопустынского Елеазарова монастыря в 28 верстах от Пскова.

Вскоре по прибытии, в июне 1906 г., иеромонах Иувеналий был возведен во игумена епископом Псковским и Порховским Арсением (Стадницким).

Указом Святейшего Синода от 4 октября 1906 г. игумен Иувеналий (Масловский) утвержден настоятелем Спасо-Елеазарова монастыря.

Четыре года подвизался в Спасо-Елеазаровой обители игумен Иувеналий. 16 октября 1910 года по Указу Святейшего Синода последовало назначение игумена Иувеналия настоятелем Новгородского Первоклассного Юрьева монастыря.

Четыре года возглавлял архимандрит Иувеналий Новгородский монастырь. 11 августа 1914 года в Троицком соборе Александро-Невской Лавры в Петрограде епископскую хиротонию архимандрита Иувеналия во епископа Каширского, викария Тульской епархии совершили митрополит Петроградский Владимир (Богоявленский) и члены Святейшего Синода.

28 июля 1917 года, незадолго до октябрьских событий. Указом Святейшего Синода Владыка Иувеналий был назначен на Тульскую кафедру.

Он был членом Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918гг. С мая 1920 г. — член Священного Синода при святителе Патриархе Тихоне.

В 1922 году епископ Тульский Иувеналий и настоятель Казанской церкви г.Тулы протоиерей Владимир Успенский были привлечены к уголовной ответственности за совершение молебна перед явленной на колокольне Казанского храма иконой Божией Матери и за отказ произвести изъятие церковных ценностей.

Общеуголовный отдел Тульского ревтрибунала на открытом судебном заседании 8-16 июля 1922 года приговорил епископа Иувеналия к десяти годам, а протоиерея Владимира Успенского к пяти годам лишения свободы.

Осужденные были помещены в Тульскую тюрьму. 21 ноября 1922 года, к пятой годовщине Октябрьской революции, была объявлена амнистия, и сроки наказания осужденным сократили наполовину. После этого Владыка был переведен в одну из московских тюрем.

Недолгим, по Божией Милости, был тюремный период для тульского Преосвященного. Вскоре Владыку освободили из заключения, и 17 октября 1923 года Указом Св. Синода епископ Иувеналий был возведен в сан архиепископа и назначен на Курскую кафедру.

В феврале 1924 года Владыка Иувеналий был вновь арестован  Особым совещанием в г. Москве он был осужден по ст. 58- 10 на три года лишения свободы с отбыванием наказания в Соловецком лагере особого назначения (СЛОН).

Знаменитый литургист, знаток церковного устава, поражавший современников исключительной памятью на церковные песнопения. Владыка Иувеналий в Соловецкой ссылке начал работу над «Архиерейским Торжественником», составившим впоследствии шесть переплетных томов (три тысячи страниц) связавшим практику древнерусских архиерейских служб, 

В июле 1926 года Владыка Иувеналий принимал участие в составлении «Соловецкого послания» — обращения к правительству СССР православных епископов с Соловецких островов.

…К 10-летию Октября в Соловецком концлагере была объявлена амнистия.

В феврале 1928 года вернувшийся из ссылки Владыка Иувеналий активно включился в церковную жизнь. В апреле он стал членом Временного Патриаршего Священного Синода при Заместителе Патриаршего Местоблюстителя митрополите Сергии (Страгородском). Указом Священного Синода от 27 апреля Владыка Иувеналий назначен на Рязанскую кафедру.

Ко дню Святой Пасхи 1932 года архиепископ Иувеналий был награжден правом ношения креста на клобуке.

В 1934 году в Борисо-Глебском соборе был отслужен молебен по случаю двадцатилетнего служения Владыки в архиерейском сане.

В июле 1935 года арестовали келейника Владыки игумена Евгения (Анохина). Старец очень скорбел.

22 января 1936 года арестовали и самого Владыку. Архиерея содержали под стражей в Таганской тюрьме. По постановлению Особого Совещания при НКВД СССР, 4 апреля 1936 года «Масловский Евгений Александревич за участие в контрреволюционной группе заключен в исправительно — трудовой лагерь сроком на 5 лет для отбытия наказания отправлен в Сиблаг (г.Мариинск Кемеровской области)

Летом Владыку Иувеналия перевели в Томскую исправительно-трудовую колонию № 1.

22 августа 1937 года в Рязань из Томска пришла последняя открытка от архипастыря. На этом переписка обрывается. Уже в 1948 году Анна Константиновна Арнольди направляет Сталину прошение о помиловании архиепископа Иувеналия.

Просьба о возвращении Владыке доброго имени осталась без ответа. Да не могла Анна Константиновна знать, что 2 сентября 1937 года Владыка Иувиналий, находясь в Томской исправительно-трудовой колонии, вновь был обвинен как «участник контрреволюционной группы» и 13 октября «тройкой» УНКВД по Новосибирской области приговорен к расстрелу. В ночь с 24 на 2 октября 1937 года архиепископа Иувеналия не стало.

…В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий 30-40 — начала 50-х годов» архиепископ Рязанский и Шацкий Иувеналий (Масловский) реабилитирован дважды — в Рязани(3 июля 1989 года) и в Томске.

В июне 1993 года архиепископ Иувеналий (Масловский) Постановлением Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II причислен к Собору Рязанских святых. Деяниями Юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви от 14 августа 2002 г. священномученик Иувеналий причислен к Собору новомучеников и исповедников Российских.

Му­че­ник Кон­стан­тин ро­дил­ся 11 мая 1874 го­да в го­ро­де Ор­ле в се­мье ка­пи­та­на ар­тил­ле­рии Алек­сандра Ви­кен­ти­е­ви­ча и его су­пру­ги Алек­сан­дры Кон­стан­ти­нов­ны Ми­ня­то­вых. Про­ис­хо­дя из дво­рян Ко­вен­ской гу­бер­нии, Алек­сандр Ви­кен­ти­е­вич был ка­то­ли­ком, а его су­пру­га – пра­во­слав­ной; мла­де­нец был кре­щен в Кре­сто­воз­дви­жен­ской пра­во­слав­ной церк­ви в го­ро­де Ор­ле с име­нем Кон­стан­тин. Алек­сандр Ви­кен­ти­е­вич ско­ро скон­чал­ся, и его су­пру­га вы­шла за­муж за стат­ско­го со­вет­ни­ка Ру­па­со­ва, вла­дель­ца име­ния Глин­ки при стан­ции Жу­ков­ка Ри­го-Ор­лов­ской же­лез­ной до­ро­ги. Се­мья впо­след­ствии пе­ре­еха­ла по ме­сту служ­бы от­чи­ма в Таш­кент, и Кон­стан­тин, на­чав учить­ся в 1883 го­ду в Таш­кент­ской гим­на­зии, из-за пе­ре­ез­да се­мьи окон­чил в 1892 го­ду Ор­лов­скую гим­на­зию и по­сту­пил в Санкт-Пе­тер­бург­ский уни­вер­си­тет, где учил­ся сра­зу на двух фа­куль­те­тах – на есте­ствен­ном от­де­ле­нии физи­ко-ма­те­ма­ти­че­ско­го и на юри­ди­че­ском. Бу­дучи сту­ден­том, Кон­стан­тин же­нил­ся на де­ви­це На­деж­де, до­че­ри свя­щен­ни­ка Пав­ла Ни­ко­ла­е­ви­ча Яго­дов­ско­го, слу­жив­ше­го в церк­ви Ми­ха­и­ла Ар­хан­ге­ла в се­ле Ко­ма­ров­ка Борз­нян­ско­го уез­да Чер­ни­гов­ской гу­бер­нии. В 1893 го­ду Кон­стан­тин был ко­ман­ди­ро­ван Санкт-Пе­тер­бург­ским об­ще­ством есте­ство­ис­пы­та­те­лей на Со­ло­вец­кую био­ло­ги­че­скую стан­цию, то­гда же он по­се­тил с на­уч­ны­ми це­ля­ми Гер­ма­нию, Да­нию, Шве­цию и Нор­ве­гию.
В уни­вер­си­те­те мо­ло­дой че­ло­век увлек­ся на­род­ни­че­ски­ми со­ци­а­ли­сти­че­ски­ми иде­я­ми, по­чти це­ли­ком за­хва­тив­ши­ми то­гда уча­щу­ю­ся мо­ло­дежь. Он за­вел зна­ком­ство с ра­бо­чи­ми брян­ско­го за­во­да и ре­мес­лен­ни­ка­ми в Ор­ле.

В 1894 го­ду Кон­стан­тин Ми­ня­тов был при­вле­чен к след­ствию по де­лу «Пар­тии на­род­но­го пра­ва», ор­га­ни­зо­ван­ной в 1893 го­ду в Са­ра­то­ве, но уже в 1894 го­ду из-за вме­ша­тель­ства по­ли­ции пре­кра­тив­шей сво­ей су­ще­ство­ва­ние. В 1895 го­ду он был от­чис­лен из Санкт-Пе­тер­бург­ско­го уни­вер­си­те­та, но про­дол­жил слу­ша­ние лек­ций с осе­ни 1895 го­да по вес­ну 1896 го­да в Ка­зан­ском уни­вер­си­те­те. В 1895 го­ду по­ли­ция уста­но­ви­ла за ним неглас­ный над­зор. В 1896 го­ду Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич вы­ехал в свое име­ние, где на его сред­ства был при­об­ре­тен ро­та­тор и от­пе­ча­та­ны две бро­шю­ры и воз­зва­ния к мос­ков­ским ра­бо­чим. В но­яб­ре 1897 го­да он вы­ехал в Гер­ма­нию и по­се­лил­ся в Бер­лине. В ночь на 12 де­каб­ря 1897 го­да по­ли­ция про­из­ве­ла обыск у су­пру­ги Кон­стан­ти­на Алек­сан­дро­ви­ча, На­деж­ды, по де­лу «О мос­ков­ском ра­бо­чем со­ю­зе». Вы­зван­ная на до­прос, На­деж­да Пав­лов­на ви­нов­ной се­бя не при­зна­ла. По­сле обыс­ка и до­про­са она уеха­ла на ро­ди­ну, по­се­лив­шись в до­ме от­ца свя­щен­ни­ка в Ко­ма­ров­ке, и бы­ла по­став­ле­на под над­зор по­ли­ции.
26 де­каб­ря 1898 го­да На­деж­да Пав­лов­на вы­еха­ла вме­сте с детьми к му­жу в Бер­лин. В 1899 го­ду она бы­ла под­чи­не­на «глас­но­му над­зо­ру по­ли­ции на два го­да с пра­вом про­жи­ва­ния вне сто­лиц, сто­лич­ных гу­бер­ний и уни­вер­си­тет­ских го­ро­дов». С это­го вре­ме­ни она бы­ла вме­сте с му­жем объ­яв­ле­на в ро­зыск и как толь­ко 24 мар­та 1900 го­да въе­ха­ла в пре­де­лы Рос­сии, то бы­ла тут же за­дер­жа­на и пре­про­вож­де­на к от­цу свя­щен­ни­ку в се­ло Ко­ма­ров­ку.
 Ока­зав­шись в Гер­ма­нии и вспом­нив свою же­ну и те­стя-свя­щен­ни­ка Пав­ла Яго­дов­ско­го и то, чем жи­вет рус­ский на­род и на­сколь­ко для него важ­но пра­во­сла­вие, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич как буд­то оч­нул­ся и, при­дя по­доб­но блуд­но­му сы­ну в се­бя, стал ре­гу­ляр­но по­се­щать по­соль­скую цер­ковь в Бер­лине, на­сто­я­те­лем ко­то­рой был то­гда вы­да­ю­щий­ся пас­тырь про­то­и­е­рей Алек­сий Маль­цев. 
В сен­тяб­ре 1900 го­да Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич на­пра­вил пись­мо то­ва­ри­щу ми­ни­стра внут­рен­них дел кня­зю Свя­то­полк-Мир­ско­му с прось­бой, чтобы «по воз­вра­ще­нии в Рос­сию быть су­ди­мым не ис­клю­чи­тель­но на ос­но­ва­нии лишь уже пе­ре­жи­тых увле­че­ний». Эта прось­ба бы­ла под­креп­ле­на хо­да­тай­ства­ми обер-про­ку­ро­ра Свя­тей­ше­го Си­но­да Кон­стан­ти­на По­бе­до­нос­це­ва и на­сто­я­те­ля по­соль­ской церк­ви про­то­и­е­рея Алек­сия Маль­це­ва, что да­ва­ло неко­то­рую на­деж­ду на бла­го­при­ят­ный ис­ход. 22 сен­тяб­ря 1900 го­да при въез­де в Рос­сию Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич был аре­сто­ван и 23-го и 25 сен­тяб­ря до­про­шен.
По­сле до­про­сов он был осво­бож­ден и в жан­дарм­ском от­де­ле­нии.
В ок­тяб­ре 1900 го­да Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич по­дал про­ше­ние ми­ни­стру на­род­но­го про­све­ще­ния с прось­бой раз­ре­шить окон­чить в Рос­сии об­ра­зо­ва­ние ему бы­ло раз­ре­ше­но вер­нуть­ся в Моск­ву. Кон­стан­ти­ну Алек­сан­дро­ви­чу раз­ре­ше­но бы­ло окон­чить Юрьев­ский уни­вер­си­тет. В 1902 го­ду На­деж­да Пав­лов­на бы­ла «осво­бож­де­на от глас­но­го над­зо­ра по­ли­ции».
Окон­чив уни­вер­си­тет, Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич по­се­лил­ся в Москве, за­няв долж­ность при­сяж­но­го по­ве­рен­но­го. По­сле пе­ре­жи­тых ис­пы­та­ний и пе­ре­осмыс­ле­ния про­шлой жиз­ни, он стал глу­бо­ко цер­ков­ным че­ло­ве­ком. 
Ле­том 1917 го. Кон­стан­тин Алек­сан­дро­вич пе­ре­ехал вме­сте с се­мьей в Тю­мень. По­сле при­хо­да к вла­сти боль­ше­ви­ков он был убит за то, что во­шел в со­став цер­ков­ной де­ле­га­ции для пе­ре­го­во­ров с боль­ше­ви­ка­ми об усло­ви­ях осво­бож­де­ния из за­клю­че­ния ве­ли­ко­го свя­ти­те­ля и хри­сти­ан­ско­го ис­по­вед­ни­ка епи­ско­па То­боль­ско­го и Си­бир­ско­го Гер­мо­ге­на.

Пре­по­доб­ный Мо­и­сей Оп­тин­ский, в ми­ру Ти­мо­фей Ива­но­вич Пу­ти­лов, ро­дил­ся в го­ро­де Бо­ри­со­глеб­ске Яро­слав­ской гу­бер­нии. Его млад­ший брат, то­же оп­тин­ский ста­рец, игу­мен Ан­то­ний, в кон­це сво­ей жиз­ни пи­сал ав­то­био­гра­фию «Ке­лей­ная за­пис­ка». Из его за­пи­сей мож­но по­зна­ко­мить­ся с се­мьёй Пу­ти­ло­вых «из пер­вых рук».

Ро­ди­те­ли бра­тьев бы­ли лю­ди пра­во­слав­ные и бла­го­че­сти­вые, ку­пе­че­ско­го зва­ния: Иван Гри­горь­е­вич и Ан­на Ива­нов­на. Отец его ра­но остал­ся си­ро­той и как-то, горь­ко опла­ки­вая свою си­рот­скую до­лю, мо­лил­ся Гос­по­ду со сле­за­ми, про­сил о по­мо­щи, вра­зум­ле­нии и уте­ше­нии. По его рас­ска­зу, по­сле этой сми­рен­ной и слез­ной мо­лит­вы он стал бла­го­душ­нее пе­ре­но­сить свой си­рот­ский жре­бий, упо­вая на ми­лость Бо­жию.

По­сле это­го отец ра­бо­тал сбор­щи­ком на­ло­гов у хо­зя­и­на-от­куп­щи­ка, и чест­ность его бы­ла так оче­вид­на, что хо­зя­е­ва по­сте­пен­но по­вы­ша­ли ему пла­ту от двух­сот руб­лей в год до ты­ся­чи двух­сот спу­стя несколь­ко лет, ко­гда Иван Гри­горь­е­вич об­за­вёл­ся се­мьёй. Отец стро­го со­блю­дал по­сты и неопу­сти­тель­но по­се­щал храм Бо­жий, пел на кли­ро­се, был очень умён и на­чи­тан, осо­бен­но лю­бил чи­тать Свя­щен­ное Пи­са­ние, цер­ков­ную ис­то­рию, жи­тия свя­тых и ис­то­ри­че­ские кни­ги. Де­тей вос­пи­ты­вал стро­го, сам учил гра­мо­те, чте­нию, пись­му. В учи­ли­ще ни од­но­го сы­на не от­дал, опа­са­ясь, чтобы не бы­ло дур­но­го вли­я­ния на де­тей со сто­ро­ны то­ва­ри­щей или по недо­смот­ру учи­те­ля.

Мать, Ан­на Ива­нов­на, бы­ла бо­го­лю­би­ва, ми­ло­сти­ва к ни­щим и бед­ня­кам, сми­рен­на, усерд­на к мо­лит­ве. Де­ти её вспо­ми­на­ли, как ча­сто их мать по но­чам мо­ли­лась Бо­гу. С се­ми­лет­не­го воз­рас­та она по­чти еже­днев­но хо­ди­ла к обедне в мо­на­стырь, в ко­то­ром жил её род­ной де­душ­ка, иеро­дья­кон, ста­рец ма­сти­тых лет. Ко­гда она при­но­си­ла го­сти­нец де­душ­ке, он каж­дый раз го­во­рил ей о со­кро­ви­ще. Ко­гда она спра­ши­ва­ла: «Где же со­кро­ви­ще? Ибо у вас в ке­ллии нет и сун­дуч­ка», ста­рец от­ве­чал, что это со­кро­ви­ще ле­жит под пре­сто­лом Бо­жи­им. Мо­жет быть, свя­той ста­рец преду­га­ды­вал её счаст­ли­вую се­мей­ную жизнь и то, что три её сы­на бу­дут в мо­на­ше­ском чине на­сто­я­те­ля­ми и на­став­ни­ка­ми?

Ти­мо­фей был тре­тьим из де­ся­ти де­тей Пу­ти­ло­вых. По­лу­чив стро­гое, по­чти мо­на­ше­ское вос­пи­та­ние, сы­но­вья этой се­мьи стре­ми­лись к мо­на­ше­ской жиз­ни, к ду­хов­но­му ро­сту. Ко­гда Ти­мо­фею ис­пол­ни­лось во­сем­на­дцать лет, его вме­сте с че­тыр­на­дца­ти­лет­ним бра­том Ионою от­пра­ви­ли на служ­бу в Моск­ву к от­куп­щи­ку Кар­пы­ше­ву.

Здесь, в Москве, бы­ло мно­го ду­хов­ных свя­тынь, мож­но бы­ло до­стать боль­ше ду­хов­ной ли­те­ра­ту­ры, и Ти­мо­фей да­же в лав­ке не рас­ста­вал­ся с ду­хов­ны­ми кни­га­ми, от­кла­ды­вая их толь­ко с при­хо­дом по­ку­па­те­лей. Бра­тья по­зна­ко­ми­лись с ис­тин­но ду­хов­ны­ми людь­ми то­го вре­ме­ни: мо­на­хи­ней До­си­фе­ей (по пре­да­нию, из­вест­ной княж­ной Та­ра­ка­но­вой), стар­ца­ми Но­воспас­ско­го мо­на­сты­ря Алек­сан­дром и Фила­ре­том, ко­то­рые на­хо­ди­лись в ду­хов­ном об­ще­нии с ве­ли­ким стар­цем Па­и­си­ем Ве­лич­ков­ским.

Бра­тья окон­ча­тель­но утвер­ди­лись в же­ла­нии мо­на­ше­ской жиз­ни. Их стар­шая сест­ра, Ани­сия, меч­та­ла о мо­на­ше­стве, но по же­ла­нию от­ца вы­шла за­муж и вско­ре умер­ла. Муж её ушёл в мо­на­стырь, в Са­ров­скую пу­стынь. Ко­гда бра­тья узна­ли об этом, они ре­ши­ли то­же по­ехать в Са­ров. Ти­мо­фею бы­ло 22 го­да, Ионе 18 лет. Опа­са­ясь, что отец не даст им со­гла­сия на мо­на­ше­ство, бра­тья на­пи­са­ли ему пись­мо, в ко­то­ром объ­яс­ня­ли, что от хо­зя­ев ото­шли за невоз­мож­но­стью жить у них и что есть у них на при­ме­те дру­гой Хо­зя­ин, Ко­то­ро­му они да­ли сло­во по­сту­пить в услу­же­ние. Уже из Са­ро­ва они на­пи­са­ли от­цу от­кро­вен­но о сво­ём на­ме­ре­нии. Отец раз­гне­вал­ся и при­ка­зал сы­но­вьям немед­лен­но воз­вра­щать­ся до­мой, но они не по­ка­зы­ва­лись ему два с по­ло­ви­ной го­да.

За это вре­мя Иван Гри­горь­е­вич раз­бо­лел­ся и, ко­гда Ти­мо­фей при­е­хал к от­цу про­сить про­ще­ния, от­пу­стил сы­на в мо­на­стырь. А через год, по­сле уго­во­ров, от­пу­стил с ним Иону. Де­ти очень по­чи­та­ли сво­е­го от­ца и позд­нее, по­сле смер­ти ро­ди­те­ля, на его про­стом мра­мор­ном па­мят­ни­ке у ал­та­ря церк­ви Всех Свя­тых, на­пи­са­ли, что па­мят­ник сей воз­двиг­ли «Пу­ти­ло­ва де­ти: Мо­и­сей, игу­мен Оп­ти­ной Пу­сты­ни, Ис­а­ия, игу­мен Са­ров­ской Пу­сты­ни, Ан­то­ний, игу­мен Ма­ло­я­ро­сла­вец­ко­го Ни­ко­ла­ев­ско­го мо­на­сты­ря».

В Са­ро­ве бра­тья встре­ти­лись с ве­ли­ки­ми стар­ца­ми: уже трид­цать семь лет жил там пре­по­доб­ный Се­ра­фим Са­ров­ский, схи­мо­нах Марк, про­хо­див­ший по­двиг юрод­ства, игу­мен На­за­рий, вос­ста­но­ви­тель Ва­ла­а­ма. Во вре­мя трёх­лет­не­го пре­бы­ва­ния в Са­ро­ве Ти­мо­фей поль­зо­вал­ся на­став­ле­ни­я­ми ду­хо­нос­ных стар­цев. Он имел тя­жё­лое по­слу­ша­ние в хлебне, а по­том хо­дил за боль­ным стро­и­те­лем от­цом Ис­а­и­ей.

За­тем брат остал­ся в Са­ро­ве и впо­след­ствии стал Са­ров­ским игу­ме­ном. Ти­мо­фей же по­сту­пил по­слуш­ни­ком в Свен­ский Успен­ский мо­на­стырь Ор­лов­ской епар­хии. Ве­ро­ят­но, его при­вле­ка­ла бли­зость рос­лавль­ских и брян­ских ле­сов, где в то вре­мя спа­са­лось мно­го пу­стын­но­жи­те­лей. К ним в 1811 го­ду и при­со­еди­нил­ся Ти­мо­фей. Бы­ло ему в ту по­ру 29 лет.

Здесь Ти­мо­фей про­вёл де­сять лет, здесь был по­стри­жен стар­цем Афа­на­си­ем, уче­ни­ком ве­ли­ко­го Па­и­сия Ве­лич­ков­ско­го, в мо­на­хи, с име­нем Мо­и­сея, в честь пре­по­доб­но­го Мо­и­сея Му­ри­на. 

В 1812 го­ду из-за на­ше­ствия фран­цу­зов от­шель­ни­ки по­ки­ну­ли пу­стынь, отец Мо­и­сей уез­жал в Свенск и Бе­лые Бе­ре­га, а по­том опять вер­нул­ся в пу­стынь. В 1816 го­ду к нему при­е­хал под­рос­ший млад­ший брат Алек­сандр, чтобы раз­де­лить с ним его жизнь мо­на­ха и пу­стын­ни­ка. Через че­ты­ре го­да ис­пы­та­ния Алек­сандра по­стриг­ли в мо­на­хи с име­нем Ан­то­ния и по­ру­чи­ли ру­ко­вод­ству стар­ше­го бра­та, от­ца Мо­и­сея, к ко­то­ро­му отец Ан­то­ний и со­хра­нял по­слу­ша­ние всю жизнь.

В 1820 го­ду, в воз­расте трид­ца­ти вось­ми лет, отец Мо­и­сей про­ез­дом по­бы­вал в Оп­ти­ной пу­сты­ни и был пред­став­лен Ка­луж­ско­му ар­хи­пас­ты­рю, прео­свя­щен­но­му Фила­ре­ту. Этот зна­ме­ни­тый по­движ­ник всей ду­шой с юно­сти лю­бил мо­на­ше­ство. Ди­кий сос­но­вый бор, окру­жа­ю­щий Оп­ти­ну пу­стынь, на­вёл его на мысль устро­ить при Оп­ти­ной скит. Он слы­хал о рос­лавль­ских пу­стын­ни­ках и имен­но им же­лал по­ру­чить устрой­ство ски­та. Зна­ком­ство с от­цом Мо­и­се­ем утвер­ди­ло его в этом на­ме­ре­нии. По­сле пе­ре­пис­ки и при­гла­ше­ния пре­по­доб­ный Мо­и­сей с бра­том, пре­по­доб­ным Ан­то­ни­ем, и ещё дву­мя мо­на­ха­ми при­бы­ли в Оп­ти­ну и по­ме­сти­лись на мо­на­стыр­ской па­се­ке.

С ве­ли­ким тру­дом но­во­при­быв­шие пу­стын­ни­ки долж­ны бы­ли очи­стить ме­сто от сос­но­вых мно­го­ве­ко­вых де­ре­вьев. Из сруб­лен­но­го ле­са по­стро­и­ли неболь­шую ке­лью, ого­ро­ди­ли за­бо­ром, по­ста­ви­ли цер­ковь в честь Иоан­на Пред­те­чи. Отец Мо­и­сей по­ехал за сбо­ром в Моск­ву и вер­нул­ся в по­воз­ке, столь на­гру­жен­ной, что ему са­мо­му ме­ста по­чти не оста­ва­лось.

В 1822 го­ду храм был освя­щён. Прео­свя­щен­ный Фила­рет при­е­хал в Оп­ти­ну, и отец Мо­и­сей про­сил у него раз­ре­ше­ния по­стричь­ся в схи­му. Но прео­свя­щен­ный ви­дел, ка­кие да­ры скры­ва­ют­ся в бу­ду­щем стар­це, и в от­вет пред­ло­жил ему свя­щен­ство. Отец Мо­и­сей по сми­ре­нию от­ка­зы­вал­ся, но, на­ко­нец, был убеж­дён и в 1822 го­ду, в воз­расте со­ро­ка лет, был ру­ко­по­ло­жен в иеро­мо­на­хи и опре­де­лён ду­хов­ни­ком Оп­ти­ной. А через три го­да пре­по­доб­но­го Мо­и­сея из­би­ра­ют на­сто­я­те­лем Оп­ти­ной.

Трид­цать семь лет про­дол­жа­лось на­сто­я­тель­ство пре­по­доб­но­го Мо­и­сея Оп­тин­ско­го.

Пра­вед­ная кон­чи­на пре­по­доб­но­го стар­ца Мо­и­сея на­сту­пи­ла в 1862 го­ду, на 81-м го­ду его зем­ной жиз­ни. Бы­ли яв­ле­ны и его нетлен­ные чест­ные мо­щи. При за­хо­ро­не­нии но­во­пре­став­лен­но­го пре­по­доб­но­го Ан­то­ния раз­ло­ма­ли склеп и об­на­ру­жи­ли гроб пре­по­доб­но­го Мо­и­сея со­вер­шен­но как но­вый, несмот­ря на сы­рость грун­та. При­от­крыв гроб, уви­де­ли, что те­ло его оста­лось нетлен­ным. В 1996 го­ду он был при­чис­лен к ли­ку мест­но­чти­мых свя­тых Оп­ти­ной пу­сты­ни, а в ав­гу­сте 2000 го­да – Юби­лей­ным Ар­хи­ерей­ским Со­бо­ром Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви про­слав­лен для об­ще­цер­ков­но­го по­чи­та­ния. Свя­тые мо­щи пре­по­доб­но­го Мо­и­сея по­ко­ят­ся в Ка­зан­ском хра­ме ря­дом с мо­ща­ми его бра­та, игу­ме­на Ан­то­ния.

Преподобный Тихон подвизался близ города Карачева во второй половине XVI — начале XVII века. Им был основан за рекой Снежетью Воскресенский монастырь, называемый Тихоновой Пустынью. Время основания обители неизвестно, но известно, что в 1585 году ею управлял уже игумен Захарий.
Преподобный жил на столпе, в небольшой круглой келлии, возвышавшейся над вторым этажом деревянного монастырского храма. С этого столпа ему хорошо были видны окрестности, и он ударами в вестовой колокол предупреждал горожан о набегах крымских татар.
Преподобный Тихон был погребен в основанной им обители, в склепе под спудом. Память его чтится местно 16/29 июня, вместе с памятью Святителя Тихона Амафунтского. В этот день из Карачевского городского собора и других храмов города в Воскресенский монастырь совершался Крестный ход, чтобы почтить память основателя обители, в Карачев приходили богомольцы из отдаленных мест. После Крестного хода в городе устраивалась девятидневная ярмарка.
В 1614-1615 годах Воскресенский монастырь был дотла выжжен и разорен польско-литовскими отрядами. В 1625 году обитель возродилась. Архидиакон Павел Алеппский, посетивший монастырь в 1654 году, писал, что храм в честь Воскресения Словущего в то время был из кедрового дерева, с высокой колокольней и галереей.
В 1697 году на средства царевны Татьяны Михайловны вместо обветшавшего деревянного храма был построен двухэтажный каменный. Верхний ярус — в честь Воскресения Словущего, нижний — в честь Смоленской иконы Божией Матери с приделом Святителя Тихона Амафунтского. В этом приделе находился склеп с гробницей над местом погребения Преподобного Тихона. В 1760-х годах вместо придела нижнего яруса был сооружен каменный притвор. В склепе хранилась икона Святого в полный рост.
Обитель неоднократно разорялась, а в 1764 году была упразднена. В годы оккупации, во время Великой Отечественной войны, в Воскресенском храме совершалось Богослужение. После освобождения Карачева советскими войсками храм был закрыт. В 1970-е годы он находился в полуразрушенном состоянии. В храме был устроен склад селитры.
В начале 1990-х годов храм был отреставрирован. Богослужение в нем возобновилось с 1998 года. По-прежнему здесь почитается память прп. Тихона, вновь написана его икона — вместо древней, утраченной в годы войны. По ходатайству Преосвященного Феофилакта, епископа Брянского и Севского, определением Священного Синода Русской Православной Церкви от 17 августа 2004 года Карачевский Воскресенский монастырь был возрожден.